|
В одном городе жил один человек. В большом. Достаточно.
Этот человек был сначала самый обычный. Совсем из простых. Воспитывался во дворе. Пить курить, говорить там научился. Во дворе. Это будет важно, что и говорить там научился.
Работал слесарем. Сантехником. Потомственным.
И дед его, и все братья, и дядья, и даже одна тётка – были слесарями. Сантехниками.
Отца своего он не помнил. Мать его его отца тоже не помнила. Почти ни капельки.
Но как-то надо было объяснить человеку, почему его так зовут. Свалили на отца, которого никто не помнил. Что настоял.
Звали его (если мы скажем, что его звали Вася Бляшкин – нам всё равно никто не поверит, решат – придумали специально – потом будет ясно, почему решат), Бальтазар Сигизмундович Красноармейцер.
Бальтазар Сигизмундович Красноармейцер его звали. И ничем он от прочих простых людей не отличался, тем более, от слесарей-сантехников.
Началось всё, естественно, в понедельник. Обязательно в понедельник, никак иначе. Ведь после выходных человек чувствует себя особенно усталым. Сначала в ту квартиру приходил электрик.
Электрик тоже человек и умеет ошибаться. И вот он от усталости ошибочно прикрутил электрическую розетку с внутренней стороны сливного унитазного бачка. Прямо к сливу. Почему именно трёхфазную, непонятно. И подключил.
Конечно, фаянс хороший изолятор, однако хозяевам сантехники не понравилось, что она при нажатии на рычаг странно вибрирует, а вода всё равно не льётся. И они вызвали Бальтазара Сигизмундовича. Красноармейцера.
Состояние человека в понедельник отличается от всех прочих его состояний, поэтому, придя на вызов, Бальтазар Сигизмундович Красноармейцер снял крышку бачка и незамедлительно сунул
неизолированную отвертку в подключённую к сети трёхфазную электрическую розетку, чтобы там чего-то поковырять (как это принято у слесарей-сантехников).
Если по головному мозгу человека проходит электрическая дуга высокого напряжения, он, как правило, не понимает что это, поскольку такое с ним случается впервые.
Бальтазар Сигизмундович тоже не понял. В своём непонимании он отлетел от починяемого объекта, пробил гипсокартонную стенку, выпорхнул в открытую входную дверь и, скатившись по лестнице, очутился меж этажами.
…
Вот тут-то всё и началось.
Когда Красноармейцер открыл глаза, ему показалось, что всё ещё воскресенье. Хотя, непременно был понедельник. Или даже пятница (если судить по силе ощущений) – так ему показалось.
Бальтазар Сигизмундович обвёл глазами скопившихся вокруг перепуганных жильцов и тоже очень усталых санитаров скорой помощи и по их виду (санитаров) понял, что всё же понедельник.
Он нервно отмахнул трясущиеся у носа руки с какой-то медициной. Потом почесал затылок и сказал:
"Бля".
На полу зазвенело. Прямо между ног у сидевшего на полу Бальтазара Сигизмундовича упал рупь.
Бальтазар Сигизмундович подобрал его, кряхтя встал, отмахнулся снова от скорой помощи и, покачиваясь, пошёл домой.
Голова болела и так. Но стала сильнее (болеть). Преодолевая сухость, скопившуюся во рту, Бальтазар Сигизмундович выпил три кружки холодной воды. Из-под крана. Только потом он смог сказать следующее слово.
"Бля-а!" – сказал Бальтазар Сигизмундович Красноармейцер. И на пол шлёпнулось что-то металлическое. Круглое.
Это был ещё один рупь.
Бальтазар Сигизмундович проверил одежду на наличие дыр и прорех, отложил в сторону два найденных за утро рубля, постелил перед собою мягкую тряпку (чтобы не звенело по больной голове) закрыл глаза и блякнул 15 раз.
Когда глаза открылись, на тряпке валялось пятнадцать рублей.
Бальтазар Сигизмундович - ведь не совсем же он был дурак. Да и вообще, не был дурак (довольно скоро станет ясно почему). Он покачал головой, доблякал до полтинника и сходил в магазин, чтобы поправиться.
На этом первая часть истории кончается.
И вот, деньги полились на Бальтазара Сигизмундовича Красноармейцера ручейком. И жить стало легче. И всё познаётся в сравнении. Получив незаурядные возможности, Бальтазар Сигизмундович довольно быстро пришёл к выводу, что стандартная жизнь рядового слесаря-сантехника потеряла для него былую привлекательность. И охладел. К ней. Арифметика простая.
Такая:
наблякать за день на ящик водки оказалось проще, чем каждый день пить этот ящик. И этот путь не показался г-ну Красноармейцеру удачным.
И Бальтазар Сигизмундович стал работать над собой. Чтобы пожить по-человечески.
После опытов выяснилось, что не всегда выпадают рубли. Иногда и двухрублёвки. И редко, если совсем старательно выговаривать "Бл-ля-я-а-дь", пятирублевки. Но надо было так стараться, что проще было десять раз блякнуть обычно, чем так. Почему иногда появлялись юбилейные червонцы с космонавтом – осталось тайной.
Но что же дальше? Как идти вперёд? И Бальтазар Сигизмундович коротко ознакомился с экономической теорией. После знакомства, выяснилось, что доллар всегда больше рубля раз в 20-30. Бальтазар Сигизмундович проблякал целую неделю и наблякал денег на курсы. И пошёл учить
язык. Иностранный.
На курсах все смеялись над ним. Нет, не потому, что он был как пропахший рыбой Ломоносов. И не из-за фамилии. Просто, возможно, ему надо было сначала хоть как-то поучить первый язык.
Родной.
Но, предпринимательская жилка уже прочно оплела г-на Красноармейцера. Он стойко переносил насмешки и боли в языке. Которые (боли) наступали не только от просто лингвистических упражнений русского и английского языка. Но больше от его особых финансово-лингвистических упражнений – надо же было себя как-то поддерживать. На уровне. Одеться получше. Например.
Что греха таить. Целиком выучить языки ему не удалось.
Да ему и не надо было. Целиком. Только особые слова. Упорно добирался Бальтазар Сигизмундович до этих секретных слов – конфеты, букеты и даже банкеты помогали ему в этом.
Сказано ведь: что известно 2-м (двум – двоим?) – уже не тайна. И добился.
Выяснилось. Не только произнесение "битч" или "уор" приносило по доллару за раз. Даже простые "фак" и "шит" давали не меньше чем квотардоллар. Иногда попадались и фунты-стерлинги. Как пятирублёвки. С фунтами была та же проблема. Артикуляции не хватало.
Всё равно. Теперь 200-300 условных единиц в день не представляли для Бальтазара Сигизмундовича Красноармейцера никакого труда. Он купил машину. И задумался о переезде. То есть о новой квартире. В новом месте. Место надо было менять. Очень.
Соседи и бывшие товарищи стали заглядываться на Бальтазара Сигизмундовича. Вопросительно.
Одна бабушка, через стенку, заподозрила в Бальтазаре Сигизмундовиче даже тайного музыканта.
Потому что Бальтазар Сигизмундович взял за правило делать зарядку. Физическую. По утрам.
Приободрял он себя при этом ритмическими речёвками:
"битч-уор-
бля-бля-бля-
фак-шит-
три-ру-бля" –
такими. Вот как достаток меняет людей. Где встретишь потомственного слесаря-сантехника (даже бывшего) делающего зарядку? Физическую? По утрам!
И отправился Бальтазар Сигизмундович в новое место. И снял там пока квартиру.
Так, пожалуй, кончается и вторая часть истории.
Надо было двигаться дальше. Опять. Бальтазар Сигизмундович Красноармейцер знал себя прекрасно с юных лет. Никогда не ограничивался ведь он в прошлом чем-то одним. Рюмкой или стаканом. Всегда рвался вперёд. Бывало и тяжело. Случалось. Но, ерунда.
Побродил-походил Бальтазар Сигизмундович в поисках ответа и своего пути. Организму мучительно не хватало денег. Новых. Хотя вроде бы всё у него было. Но организму всегда чего-нибудь не хватает. Особенно денег. Вот и старался Бальтазар Сигизмундович расширить кругозор, чтобы натолкнуться на нужную мысль. Но никак.
А потом он плюнул и сказал себе: "Вдруг повезёт?" – стоя возле широких дверей. Хотя на самом деле он не сказал. Это мы приврали (для красного словца). Он сказал себе: "Ни хрена сее, бля!", - и как зачарованный бросился к сверкающим огням, даже не подняв с мостовой рубль пятьдесят.
Вот так вот он и оказался в казино. Шикарном.
Здесь надо отметить, что поход в казино – это самый обычный и самый глупый сюжетный ход, какой только можно придумать, чтобы заставить героя разбогатеть. Быстро. Но у нас-то случай особый.
И Бальтазар Сигизмундович был к тому моменту совсем не беден по здешним-то меркам (вы представьте, 200-300 баксов в день без выходных и праздников). И зашёл он в заведение не за удачей, а от большого восторга. И последнее. Вся наша история является чистейшей правдой, в чём любой терпеливый читатель сможет убедиться. Дочитав.
Бальтазар Сигизмундович осмотрелся с открытым ртом (всё же он был с окраины), прошёлся туда-сюда с подкошенными коленками. И встал перед большим зелёным столом. Наблюдать. За игрой. Только встал, как двери (в потайной зал) медленно растворились, и из полутьмы вышло несколько представительных (объёмных) мужчин невысокого роста в чёрных как смоль набриолиненных кудрях и таких же смокингах (чёрных, а не набриолиненных). С большими бриллиантами на коротких пальцах. Все довольно смуглые. А была это дружественная делегация от сицилийского игорного бизнеса, прибывшая на культурно-познавательную конференцию "Игорный бизнес и власть" для обмена опытом.
Кроме южных мужчин, были мужчины и посевернее с татуированными руками и короткими стрижками, и подтянутые молодые люди неопределённого возраста, без примет и с глазами холодного металлического цвета.
Но эффектный вид южан до того поразил Бальтазара Сигизмундовича, что неизвестно откуда и куда, вылетело у него из груди слово и сорвалось. С языка. Непонятное оратору, и большинству окружающих. Лишь красавцы-сицилийцы оглянулись. И стали подходить. Ближе. Неспеша. Пока они подходили, произошло следующее.
"Бьалдицца, баттона, кагна!" (слов, как видите, оказалось целых три) – выпалил ошеломлённый Бальтазар Сигизмундович (что-то в этом роде). И три фишки выпали у него изо рта. И легли кучно на зелёное сукно. Он и сам не заметил. Сначала.
"200, 300, 500 на 13 чёрное от растерянного господина справа, - невозмутимо прощебетал крупье, - ставки сделаны господа. Выиграла ставка 13 чёрное" (что-то в этом роде).
Пока Бальтазар Сигизмундович стоял и понимал, что это он только что (благодаря смуглым мужчинам) выиграл себе 300 000 для движения вперёд, участники конференции, наконец, приблизились. Трое из всех произвели следующую беседу Короткостриженный объемный господин показал на Красноармейцера сигарой в татуированной руке, улыбнулся и сказал (как приговор): "300 000 – новичкам всегда везёт".
Смуглый набриолиненный господин в кудрях и бриллиантах (объёмный) поинтересовался:
"Неужели Вы дадите ему уйти?"
Молодой человек средних лет (без примет) с глазами бледно-металлического цвета ответил: "А куда он денется. Даст. Всё равно счастливчику не скрыться. От нас. Мы за ним давно. Давно.
Наблюдаем", - и глаза его стали совсем железными.
На этом историю можно считать законченной, потому что начались сегодняшние дни.
Через неделю после новоселья Бальтазара Сигизмундовича Красноармейцера увезли из его новенькой квартиры. На роскошном Мерседесе. В тихое место. Загородное. Санаторного типа.
Сначала он прошёл медкомиссию. Не один. Были и другие. Целая группа.
Человек, у которого ушная сера содержала песок. Золотой. Человек, у которого вместе с носовой слизью выделялся жемчуг. Мелкий. Человек, у которого были камни в почках и мочевом пузыре.
Драгоценные. Неогранённые. А также несколько человек, у которых при хлопках между ладонями появлялись банкноты. Низкого достоинства.
Она (медкомиссия) состояла из молодых людей неопределённого возраста с глазами бледно-металлического цвета, одетых, по случаю, в белые халаты, и не выявила в Бальтазаре Сигизмундовиче никаких физиологических и тем более, психических отклонений. Даже наоборот.
Далее, серия экономических экспериментов, проводимая тем же составом специалистов, но в пиджаках и с компьютерами (а может они были просто похожи) показала, что ни к каким нарушениям макропоказателей (эмиссия, инфляция, денежная масса, рост-падение производства и проч.) а также просто нарушениям (исчезновение крупных сумм и проч.) жизнь и деятельность Бальтазара Сигизмундовича Красноармейцера не приводят.
И Бальтазар Сигизмундович был признан медико-экономическим (финансово-лингвистическим) артефактом (феноменом).
После всего этого появился человек в очках. У этого человека цвет глаз разобрать было невозможно, потому что они (глаза) очень быстро бегали. Туда-сюда. Разобрать, что он сказал, тоже было невозможно, хотя говорил по-русски. Красиво. Как перевели Бальтазару Сигизмундовичу, имелось в виду следующее.
Человек сказал, что отвечает за информационную стратегию в этой стране, потому что всё, что люди слышат, видят и чувствуют – суть информация.
А Бальтазар Сигизмундович назначается лидером группы, которая будет отрабатывать одно из направлений стратегии. А именно, общественное примирение между богатыми и остальными.
"А чё сразу я!?" – поинтересовался Бальтазар Сигизмундович и ему объяснили.
"Ты же понимаешь, как опасно быть богатым? – спрашивали его, - помнишь, бабушка-соседка решила, что ты музыкант?"
"Ну да", – соглашался Бальтазар Сигизмундович с тем, что сойти за музыканта, пожалуй, страшно опасно. Особенно если у бабушки.
"К тому же, у нас ведь наверняка (хотя надо проверить) нет законов, что нельзя приходить с похмелья на работу, совать отвёртки в розетки и употреблять междометия, тем более, иностранные. Иностранные междометия. Ведь ты же междометия употребляешь для обогащения?
Так?" – спрашивали Бальтазара Сигизмундовича.
"Ну да", – неуверенно соглашался Бальтазар Сигизмундович, подозревая междометия в чём-то нехорошем.
"Значит, - твой бизнес самый честный (а на любой другой у нас есть законы), - и ты вызовешь больше всего доверия. И у богатых, и у остальных", - подытоживали толкователи.
Действительно. Очень хороший бизнес. Деньги из языка. Делать.
И Бальтазар Сигизмундович Красноармейцер возглавил группу. На условиях самофинансирования. Связи и каналы ему предоставили. О том, что проект запущен, свидетельствует многое. Например, недавний опрос, подтвердивший, что богатые и образованные ненормативно выражаются чаще остальных. Улавливаете? Или, что кое-кто открыто заговорил о необходимости общественного примирения. В стране. Например.
А самое верное свидетельство – вот эта история. Которую вы только что дочитали до конца.
Дорогие читатели.
Ведь надо же было кому-то! Чтобы она появилась.
перловка
|
